Вчера я попал в центр Варшавы, когда толпы людей уже расходились после выступления Байдена. После бесконечных пробок, перенаправленных полицейскими машинопотоках, с удовольствием отказался от автомобиля и побродил по городу.
Мой автобус проходил мимо
Западного автовокзала, куда приезжают беженцы. Интеллигентная семья украинцев с
небольшим количеством вещей зашла на остановке. Уступил место папе с ребёнком,
мама и бабушка продолжали стоять. Папа неловко попытался поблагодарить на
английском. А мама переживала, как оплатить проезд. В итоге, весь автобус
включился и на чисто русском языке объяснил, что здесь (в Польше) "всё
бесплатно"! То, каким тоном это было сказано - меня повергло в уныние.
В марте у нас снова вырос ипотечный индекс нацбанка, и лично моя семья снова стала платить на круглую сумму больше. Вчера я даже пытался это донести в комментарии премьер-министру. Впрочем, исполнительная власть не очень может на этот индекс повлиять.
Само собой, никто не сравнивает
экономические трудности и горячую войну. И все мы, не считаясь ни с какими
личными интересами, из всех сил помогаем нашим согражданам, чем можем.
Но сегодня всё чаще раздаются
голоса о том, что не все принимают с благодарностью ту неимоверную
жертвенность, с которой относятся к беженцам и в Польше и в соседней Германии.
Мой друг из Дортмунда сегодня, например, опубликовал пост отчаяния.
Я об этом не хочу говорить -
достаточно будет сказано и без меня. Отвечу только на два месседжа, которые
раздосадовали и его и всех нас: 1. Нет, нельзя получить финансовую помочь в
одной стране, а потом поехать в другую, где, по слухам, платят больше; 2. Нет,
нельзя работать "по-чёрному", чтобы не платить налоги, - здесь
цивилизованный мир, и подобное поведение не поддерживается никакими слоями
общества. Лично я, как писал выше, уже сегодня достаю из кармана свои кровные в
виде повышенных ставок.
Хочу остановиться на других
беженцах. Почему-то, они всё чаще попадаются мне на глаза. Иногда я угадываю в
их скромных манерах харьковчан, иногда - интеллигентные лица коренных киевлян.
Винничане, львовяне, одесситы, - среди приезжих много людей, которые совершенно
не были готовы к тому, чтобы оказаться в другой стране - пусть даже очень
дружественной - но, всё же, вне дома. Их робкие взгляды блуждают не только по
незнакомым надписям, но и в поиске поддержки.
Видел, как на остановке пожилой
поляк пытался вспомнить весь свой словарный запас языка, который он учил ещё в
школе, чтобы что-то приятное сказать женщинам, которых видел впервые.
Повторюсь: решалы, барыги,
барсеточники, здесь уже тоже на каждом шагу - это не удивительно: из двух
миллионов беженцев обязательно будут представлены все слои общества. Мне не
интересно даже вспоминать о них.
Меня беспокоят хрупкие
"рафинированные" души, которые очутились в новом для себя мире.
Доверчивые, наивные. Сейчас они, по своим ощущениям, все здесь
"проездом". Никто из них не отдаёт себе отчёт в том, что может,
вдруг, придётся остаться на какое-то более длительное время. Они любят свою
страну и мечтают поскорее вернутся в свой дом. Даже если он разрушен - с
надеждой поскорей его отстроить.
Но что будет, если их пребывание
на чужбине затянется? Я вижу в их глазах невозможность это принять. Человек же
не дерево, чтоб его пересадить в другой горшок? Да и с деревом не всё так просто
- корни куда девать? А человек тонкой организации - тем более. Всю жизнь он
придерживался ценностей, которые не ограничивались только бытовыми
потребностями или определённым комфортом, безотносительно места.
Среди моих знакомых тоже немало
женщин, которые тоскуют, как за своими мужьями, так и за своей Родиной. И всеми
фибрами души приближают день своего возвращения.
Вспоминаю себя. Когда я принял
решение пожить какое-то время за границей, мне потребовался, ещё будучи дома,
целый год, чтобы убедить себя, что я никто и зовут меня никак! А за границей -
тем более.
Что все мои достижения интересны
только мне самому, а социум прекрасно без меня обходился до - и обойдётся
после.
И только с таким месседжем я
приехал три года назад в Польшу. И до сих пор не бью себя в грудь, не заявляю
особо о своих талантах и возможностях, и уж, отнюдь, не стремлюсь своим добрым
соседям-полякам заявить во всеуслышание, как тут многие уже пытаются:
"Доброго вечора, ми з України!"
Потому что, мой мир и так при
мне, а стать частью другого мира, в силу возраста, близкого к закату, я уже,
пожалуй, и не смогу.
И насчёт того, интересен ли
кому-нибудь мой мир, тоже никаких иллюзий не питаю: те единицы друзей, которым
он близок, остались и при переезде. А за массами я не гнался никогда - ещё моя
мама научила меня, что элитарное искусство, равно, как и непреходящие ценности
души, - удел избранного круга. И эта избранность не построена на надмении или
высокомерии, а исключительно на обязательствах перед окружающими и
требовательности к себе.
... В то самое время, когда вчера
здесь выступал Байден, я шёл от Электровни-по-Висле вверх, стараясь выбирать
незаметные тихие улочки и подъёмы, но, как не стремился избежать, на Новом
Швяте всё-таки уткнулся носом прямо в радостновозбуждённую толпу. Это были не
те люди, которые чувствуют себя в гостях, как не в своей тарелке. Но это тоже
неплохо - Польша достаточно близкая нам по менталитету страна, чтобы стать
вторым домом.
Особенно, если первый дом
разрушен. Но я об этом не хочу говорить - это наша общая боль. И нам с ней
жить.
Комментариев нет:
Отправить комментарий