"Человек, каким я стал, приветствует с грустью человека, каким я бы мог быть." Ф. Геббель. (zoriy: авторская статья)

"Каждый поступок ничто в сравнении с бесконечностью пространства и времени, а вместе с тем действие его бесконечно в пространстве и времени." (Толстой Л. Н.)

Трудно дышать... На рубеже сознательного выбора и подсознательного желания этого выбора происходит схватка времен. Подобно малой толике ядра урана, способной миллиардкратно увеличить поле разрушения, этот выбор ставит под сомнение само существование тебя и твоих ценностей. Нашим поступкам предшествуют мотивы - когда решение созревает и складывается глубоко внутри - вначале, как открытие для самого себя, после - как само собой разумеющееся и не понятно отчего вызывающее недоумение окружающих. Благородность или низость мотивов оценивается исключительно внешней системой ценностей, как правило, не личных, а сформированных вокруг тебя социумом, системой, - собственно он же (социум) и заставляет их (мотивы) воплощать в жизнь, выступая еще и в третьей роли - контролирующего органа, следящего за тем, чтобы своим здравым смыслом, убедительными доводами не "вспугнуть" навязанный стереотип.

Нам это нравится. У нас возникает ощущение "чистой совести". Не только потому, что лезть "против рожна" опасно и непредвиденно в последствиях, - главное, - доля анестезии (греч. ἀναισθησία — без чувства) для прожитого завтрашнего дня ограждает нас от расстрачивания драгоценных, невосполнимых нервных клеток.

Пару слов о системе ценностей.

"Ничто так не формирует личность человека, как среда" (Сенека).

Система ценностей порождена нравственными категориями - образно: черно-белым делением мира на "добро" и "зло", и фактически возникло после съеденного Евой яблочка с одноименного дерева, поддавшись на соблазн змея стать "как боги".

Увы... Эгоистическое желание нашего нутра стать "как боги" держит человечество много веков в цепких лапах "нравственных категорий". Эти категории понятны, доступны, легкоусвояемы, а главное, - кого-то устраивает это грубое примитивное невежество.

Поэтому, и герой романа может быть либо положительным - либо отрицательным, - в наше сознание с трудом вписывается благородный рыцарь с изъянами, слабостями и поражениями. А если таковые наличествуют - вынь да положь happy end - пусть через страдания, лишения, - но в конце сказки нимб святого обязательно должен засиять вокруг его головы!

В контраст американскому кинематографу европейские нигилисты XX века выступили со своей "гуманной" идеей "маленького человечка", которого "тошнит" от всего, что приносят "блага" цивилизации.

Маленький человечек - дитя своего века, - он живет в постоянном экзистенциальном ужасе, не желая просыпаться по утрам, превращая и без того серые будни в угрюмую плотную безвоздушную тучу непорока, нестрадания, нерадости, невдохновения, нежизни.

"Созерцая ослепление и убожество человека перед лицом молчащей вселенной, человека, лишенного света, предоставленного самому себе, покинутого в этом уголке вселенной, не знающего, кто его сюда послал, зачем он тут находится или что будет с ним, когда он умрет, не способного ничего понять, – я начинаю содрогаться от страха." (Паскаль Б.)

Маленький человечек - закованный в чувства неоплаченного долга перед некой абстрактной, порожденной в основном суевериями, Судьбой - успокоенный величественным сознанием, что он и есть - творец мироздания - "как боги" - тешит свой двухцветный мозг одним оправданием - относительно понятий "добра" и "зла" - он, как и боги, - добрый.

Разве нет? Подаренную родителями жизнь он благородно предоставляет самим родителям - они-то ведь люди с опытом - лучше знают, как ее прожить! Или наоборот - прощайте! Я хочу прожить эту жизнь сам! И только, спустя годы, убеждаешься, что индивидуальность твоя - лубочная, слегонца расскрашенная новыми оттенками в отличие от устаревшей версии программного обеспечения.

Потому что - мораль -увы, - одна. К сожалению, ничего общего не имеющая ни с критериями вечности, ни даже с критериями жизни, проживаемой лично каждым.

Единственное, что радует - к счастью, наша земная жизнь ограничена временем и имеет прекрасную особенность заканчиваться. Иначе бы наши поступки, как сказал Лев Николаевич, имели бы бесконечно длинную вереницу последствий, распутать которую не хватило бы и нескольких жизней.

"Жизнь - это очень короткое время между двумя вечностями." (Карлейль Т.)

Оглядываясь вокруг, видишь массу людей, образ жизни, ход мыслей которых тебя поражает своей бессмысленностью и отсутствием высокой цели. И тогда на ум приходит старая восточная притча о испорченной воде, когда запасливый разбил все свои сосуды с неиспорченной водой, потому что не справился со сменой общественного сознания.

Он стал как все. И его признали, как своего...

Разве не ясно? Потому что мы натасканы так, чтобы вести жизнь правильно. Чтобы не делать глупостей. А я считаю - чем большей кажется глупость, тем больше шансов для меня вырваться и жить настоящей жизнью. (Паланик Ч.)

--------------
P.S. Фотография вверху выполнена невозможным и несочетаемым с точки зрения традиционного понимания способом - с помощью монокля, надетого на инфракрасный фотоаппарат (без обработки).
(Снимок автора. Без названия, 15.12.09, р. Южный Буг, под  Гниванью)