zoriy.com: размышления, диалоги, интервью...: "Я хочу, чтобы моей Суре было тепло..."

21.10.2016

"Я хочу, чтобы моей Суре было тепло..."

Предисловие. Статья Тамары Малиновской перепечатана из газеты "Факты" от 12.08.2000 г. В ней рассказывается о встрече с семьёй Лейба и Суры Диккерман, когда мэр Винницы с делегацией приехал в Брацлав, чтобы поздравить супружескую чету с 75-летним юбилеем свадьбы. В составе делегации был известный фотограф, Анатолий Машевцев, который сделал эти два портрета (недавно прошла его встреча с моими студентами).

С Лейбом Дикерманом у меня прямая родовая ветвь — он родной брат моей прабабушки Фрейды бат Хаим Дикерман (в замужестве Уманской, 1896-1968), мамы моей бабушки Доры (прадед: а-рав Авроом бен реб Довид а-коген Уманский, 1894-1956, юрцайт 7 Элул 5716).

Когда я был маленький, в тёплое время года, из городской винницкой квартиры родители привозили меня в Брацлав к дедушке Давиду Файну (21.02.11-15.05.1988) и бабушке Доре (15.11.1915-12.06.1979), папиным родителям. Среди прочих детских воспоминаний, память хранит и впечатления о дедушке Лейве и бабушке Сурке (так их все называли). Они жили недалеко, и я часто бывал у них в гостях. Иногда бабушка посылала меня к ним с каким-то поручением, иногда мы с сёстрами - Файкой, Аллочкой и Людкой - заглядывали сами. В доме стоял неубиваемый запах керосина. Он был на всём, в том числе и на пряниках, которыми нас, детей, всегда угощала бабушка Сурка. Надо сказать, что миска с пряниками (тазик) тогда был в штетле, наверное, в каждом доме. Помню, как в детском садике я рассказывал страшилку, будто бы сгорел наш брацлавский дом, и из пожара удалось вынести только цветной телевизор и тазик с пряниками. Воспитательница заподозрила неладное, и вечером меня ждала от родителей взбучка...

Подробнее о жизни деда Лейвы и бабы Сурки, прекрасно написано в статье. Статья приводится без сокращений:

Тамара МАЛИНОВСКАЯ «ФАКТЫ» (Винница)

"Я хочу, чтобы моей Суре было тепло,"— любил повторять заботливый муж,

100-летний Лейба Дикерман, запасаясь дровами на зиму

И после своей кончины эта супружеская чета из местечка Брацлав на Винничине олицетворяет верность и преданность в семейной жизни, мудрую, ухоженную и добропорядочную старость

На 100-летний юбилей дядюшки Лейбы и 75-летие их с женой Сурой супружеской жизни в маленькое местечко Брацлав Немировского района на Винничине пожаловали гости из разных уголков Украины и даже из Иерусалима. Умудренный жизненным опытом юбиляр -изумительно добрый, ну прямо-таки библейский старец с роскошной седой бородой, еле заметно улыбался всем, кто желал ему и его 96-летней жене Суре счастья-здоровья на грядущие 100 лет. «Свет и радость, которые излучают супруги, приходит только благодаря свету, исходящему от Бога!» - восторгались гости.

Жена исцеляла Лейбу травами, молилась за него, и чудо свершилось

В Брацлаве и его окрестностях об этой супружеской чете ходят легенды. На протяжении всей жизни они заботились друг о друге. Он - о ней: будучи глубоким стариком, рубил дрова и жарко топил печку, чтобы любимой жене было тепло и уютно. Она - о нем: каждый день с удовольствием готовила для мужа, а с особенным усердием его любимое блюдо -- жареную рыбу (хотя сделать это могла бы и патронажная сестра Елена Цымбал, которая в последнее время каждый день навещала старичков). Судачат в Брацлаве, что Бог благословил их союз: такую преданность друг другу, такое взаимопонимание не так уж часто можно встретить в сегодняшней суетливой жизни. Впрочем, их жизнь не была безоблачной. С малых лет Лейба трудился не покладая рук водовозом, а когда подрос, вместе с братом пахал людские огороды. Скопив немного деньжат, братья купили фаэтоны и развозили народ в Немиров и Тульчин, в Винницу и Одессу. Как будто бы все ладилось в молодом семействе, да вот только горевали Лейба и Сура, что не было у них детей. Но это оказалось делом поправимым - из местного детдома супруги взяли маленькую девочку Фаину. Доброй и отзывчивой росла приемная дочь. Вскоре дядюшка Лейба стал развозить людям керосин. «Керосин, кому керосин?» - именно с этой утренней распевки балагулы (человек, который занимался извозом на лошадях. - авт. ) начинался в Брацлаве день. Навстречу ему спешили хозяйки, а Лейба оставлял баночку с керосином под каждыми воротами. Керосин был тогда в цене, им хозяйки заправляли примусы. Электроэнергия в те времена была очень дорогим удовольствием, газа и вовсе не было.

Войны, репрессии, голодомор - целая эпоха отразилась в судьбе Лейбы Диккермана. И всегда ему удивительно везло. Прошагав в пехоте по пыльным дорогам Великой Отечественной, ни разу не был ранен, хотя неоднократно смотрел смерти в лицо. Войну закончил в Праге. Когда вернулся домой, к Суре, на его груди красовались ордена и медали. После того как утихли послевоенные переживания, Лейба опять сел на свой фаэтон. А его преданная жена, ожидая мужа из дальних и близких странствий, молилась, чтобы в пути ему сопутствовала удача. Вот только однажды Лейбе не повезло - его повозка перевернулась, он сильно ушибся, и ему пришлось долго лечиться. Сура исцеляла мужа травами, горячо молилась за него, и чудо свершилось - Лейба выздоровел. Кстати, молились они по древним молитвенникам, которые передавались в семье из поколения в поколение. Благодаря им, считали в семействе, все Диккерманы были долгожителями. Хотя столетним долгожителем первым в семье Диккерман стал именно дядюшка Лейба. Увы, после векового юбилея ему удалось прожить лишь месяц и несколько дней.

После смерти мужа Сура прожила немногим больше месяца

— Дядюшка Лейба даже в свои сто лет был удивительно энергичным и жизнерадостным человеком, очень здраво рассуждал, обладал цепкой памятью, - рассказывает Евгений Френкель, куратор региональных программ Винницкого благотворительного центра «Хэсэд-Эмуна». - Обычно мы виделись с ним один раз в месяц, когда приезжали с продуктовыми посылками от еврейской общины - у нас их получают все евреи преклонного возраста. Любопытно, пока дядюшка расписывался в ведомости (зрение у него было отличное!), тетушка с неподдельной, почти детской шаловливостью и любопытством пыталась заглянуть в мешочек. Муж ее тут же останавливал: «Сурка, потом!» И она, немного смутившись, отходила от подарка, памятуя, кто в доме хозяин. Заглянул я к Диккерманам незадолго до 100-летнего юбилея дядюшки. Как оказалось, за несколько дней до этого он упал - вот и отдыхал в тот день на семейном ложе, а рядом с ним лежала жена, она прильнула к нему, поглаживая его ушибленный бок. Какое умиротворение, спокойствие, благоденствие. Казалось, будто позади у этой супружеской четы не целый век, как будто они совсем молоды.

— Брацлав - родина цадика Нахмана Брацлавского, еврейского проповедника, поэтому это местечко частенько посещают евреи из многих стран мира, - продолжает директор Винницкого благотворительного еврейского центра Владимир Боржемский. - Многие из них бывали и у Дикермана, заглянул как-то к нему и наш координатор из Иерусалима Иосиф Шустер. Тогда-то он и сфотографировал дядюшку Лейбу, опирающегося на трость - трипод (четырехопорная израильская трость, которую выдают престарелым членам общины, потерявшим координацию движений) вместе с тетушкой Сурой, держащей в руке снимок, на котором они запечатлены молодыми. Кстати, как рассказывал автор этого снимка, они не позировали, они часто ходили так - рука об руку. Фотография Иосифа Шустера получилась отличной - теперь она стала обязательным атрибутом оформления офиса каждой еврейской общины в мире. Греющиеся в лучах солнца на пороге своего дома Лейба с Сурой - олицетворение старости — мудрой, ухоженной, добропорядочной. Они опираются на трипод, будто бы держатся за жизнь с помощью нас, молодых. И это не просто слова - Винницкий благотворительный центр «Хэсэд-Эмуна» обслуживает все еврейские общины региона, оказывая помощь около девяти тысячам евреев. А это и патронажное обслуживание, и горячие обеды каждый день, и ежемесячные продуктовые наборы.

Знаете, как говорится в притчах Соломоновых: «Благотворящий бедному дает взаймы Господу, и Он воздаст за благодеяния его». Вот только опыт нашей работы свидетельствует о том, что благотворительность — дело очень деликатное. Некоторых наших подопечных, которые привыкли полагаться только на свои силы, самые добрые намерения иногда могут оскорбить. Поэтому в общении с ними учитываем и это. И еще одно из моих наблюдений. Мы привлекли к Лейбе Диккерману слишком много людей, тем самым нарушив его привычный, размеренный уклад жизни. Увы, для человека такого возраста это небезопасно: стариков надо беречь, в том числе и от излишнего общения.

Так, не позволяет нарушать свой привычный ритм жизни 108-летний винничанин дядюшка Тенхус Малинер, один из самых старых евреев в мире. Пообщаться с ним - и то лишь немного и только через дверь его квартиры - удается далеко не каждому, в том числе и руководителям Винницкой еврейской общины. Другое дело - гостеприимный и радушный Лейба Диккерман. Когда через месяц после празднования юбилея дядюшке Лейбе вдруг стало плохо, он тихим приглушенным голосом сказал жене, чтобы не беспокоилась, потому что во врата вечности он войдет не сейчас, а через три дня. Эти три дня супруги провели вместе - скрестив руки на груди, в надвинувшейся на них темноте. Будто спали, как спят старые люди в ожидании последнего мгновения. Именно тогда Лейба и поведал жене, что мечтал бы похоронить ее - тогда ему было бы легче умирать. Он умер ровно через три дня. А осиротевшую Суру забрала к себе приехавшая из Хмельницкого дочь.

«Лейба, где ты?» - слабым дрожащим голосом звала мужа тетушка Сура, всматриваясь выцветшими глазами в траурную процессию - провожать Лейбу в последний путь пришел весь Брацлав. Она никак не верила, что ее мужа больше нет, и все шептала, что хоронит своего отца. «Лейба, где ты?» - бралась она за чью-то руку, но тут же ее отпускала. Вернувшись после похорон домой, маленькая сухонькая старушка пожаловалась, что очень соскучилась по мужу, и попросила патронажную сестру провести ее по дому: где же замешкался ее любимый Лейба?

После смерти мужа Сура прожила немногим больше месяца, теперь на брацлавском кладбище их могилы находятся рядом. Удары колокола тяжко скатываются с колокольни окрестной церквушки, и их отзвуки падают на заботливо сложенные хозяином во дворе охапки дров. «Я хочу, чтобы моей жене было тепло!» - эти слова 100-летнего Лейбы Диккермана, которые брацлавчане часто слышали от него, сегодня многие воспринимают как завещание.